Все было заполнено молчанием. Они все лишь наблюдали. Ничье лицо сейчас не показывало каких-либо эмоций. Потому, что все здесь были поглощены своими мыслями, делали свои выводы, строили свои умозаключения. Любое слово могло нарушить хрупкое равновесие.
- Ну что, доволен собой? - Танис была не из тех, кто держал кинжал за душой. Она была убийцей, воспитывалась, как убийца, и была обучена быть убийцей, но при этом все равно оставалось прямой, как стрела, во всяком случае в кругу своих друзей, многие из которых были сейчас здесь.
- Танис... - спокойный, тихий и слегка "шершавый" голос Беспоука пытался сдержать пылкую на расправу девушку, но было очевидно даже по тому, как он это делал, что боксер был относительно согласен с мечницей.
- Нет! Мы все знали, что будет что-то подобное! Мы все знаем, что такое - страна чудес. Даже мы используем ее, только тогда, когда у нас нет другого выбора, но посылать туда неподготовленного человека, без объяснений и напарника... Что ты будешь делать если... - девушка не смогла закончить, потому, что ее слова прервал третий голос. Голос молодой девушки двадцати лет. Голос барышни, одетой в черные джинсы, легкую кофту и черную куртку, обшитую красной, как будто окровавленной, кожей. Валкери Кейн, откинувшись на стену говорила спокойно, безэмоционально, но жестко и холодно.
- Каждый учитель должен делать свой выбор. И у каждого учителя свое начало. У кого-то есть время на то, что бы быть добрым и обходительным, а кому-то нужно быть чудовищем, что бы дать будущее человеку о котором он беспокоится. В противном случае, судьба сама выбьет почву из под ног и не оставит никакого выбора. - в этих словах были опыт... в этих словах была боль, в этих словах была грусть, глубокая, как море. Они все знали из чего она происходит, где берет свои корни, все понимали, что это правда, но это не было важно для молодой девушки с двумя револьверами под поясом.
Поступь сапог, и рука, которая легла на плечо. Черноволосая смотрела на "Снеговика". Она понимал, через что проходит этот человек, возможно единственная на всем свете.
- Ты боишься за нее. Ты боишься за то, во что можешь превратить ее. И тебе стоит. Люди вроде тебя обладают притяжением. Опасным притяжением. Оно может сломать человека. Но не стоит недооценивать ее. Ты видел на что она готова была пойти, что бы выжить. Ты видел, что она рисковала, чувствуя чудовищность происходящего вокруг нее. Теперь ей нужен то, кто подскажет, когда этот риск оправдан и что ей нужно делать, что бы этот риск был продуман.
Снеговик не сказал ни слова. Он лишь поднялся и пошел прочь. Его силуэт растаял в дверном проеме, как будто его никогда и не было, как будто он был лишь воспоминанием.
Задумка Анны... сыграть на слабости безумца, на слабости маньяка. Опасный гамбит. Опасный по слишком большому ряду причин. И все же, в этом было что-то воинственное, в этом было что-то притягательное, в этом было... В этом было отражено непонимание ее соперника. Глубокое непонимание того, что делало Каспара Каспаром. Он не был просто убийцей. Он не был просто охотником. Не был просто чудовищем. Он был снайпером. И величайшим удовольствием для снайпера было наблюдать за жертвой через прицел. Чувствовать себя богом за линзой, способным рассчитывать, подобно компьютеру, десятки тысяч значений для совершения одного единственного выстрела с абсолютной точностью. Все замирало перед моментом, когда ты спускал курок.
Мужчина больше не бросал монетку. В этом не было необходимости. Он собирался произвести финальный выстрел, внести финальную ноту в этот концерт. Холодное дыхание. Холодный взгляд. Одинокая улыбка. Выстрел. Пуля пошла ввех. Он все еще стрелял в то место, где Анна возникла в самую первую секунду в этом месте. Он целился не в голову. Но от этого было только хуже. Свист, удары о воздух, когда пуля уходила в еще один зигзаг. А затем она обрушивается на позвоночник девушки, обрушивая ее спину внутрь со всей ужасающей силой. Это было смертельным ранением. Обильное кровотечение, отказ поврежденных внутренних органов, раздробленные кости. Такое нельзя пережить. Но смерть не приходит быстро. Мгновения растекаются, будто масло на сковороде, но боль не стихает. Даже когда белая вспышка от первого удара стихает, на заднем фоне остаются жуткие нотки, которые оттеняются лишь бесконечной усталостью, а затем голос.
- Теперь ты знаешь, что такое смерть. Добро пожаловать. - "Снеговик" стоял прямо рядом с девушкой. Такой же, как всегда. Лишь его голос... совсем чужой, похожий скорее на голос призрака или робота. Все эмоции покинули его, там остался лишь... холод... или горечь? - Когда человек умирает. Вот, что происходит с ним в последние секунды. Все, что он есть, чем был и чем мог стать исчезает. Ты отбираешь это, оставляя лишь пустоту. Ты уничтожаешь само его естество. Вот, чему ты хочешь, что бы я тебя обучил Анна. - боль... почти физическая была в этих словах. Однако, это было не концом. - Ты была храброй здесь. И я уважаю это. Найди человека, который может дополнить эту храбрость физической силой. Найди того, кто сможет тренировать твое тело. На это уйдет много времени, но в конечном счете, это даст тебе силы бороться. Я... Я могу дать тебе лишь навыки, которые тяжелее, того, что произошло с тобой сегодня. Но для того, что бы их освоить... возможно тебе придется стать хуже, чем то, с чем ты столкнулась сейчас. Потому... Потому, что у тебя есть потенциал стать куда сильнее и опаснее этого человека и любого из тех с кем ты пересекалась. Не исключая меня.
