Вот только враг в очередной раз не захотел действовать так, как предполагала Лайоут. Вместо того, чтобы сосредоточится на количестве, враг решил сосредоточится на качестве. Детектив уже не сомневалась в том, что наёмник с которым она почему-то стала часто видится вполне равен по силам ужасу пустыни. И то, что он пережил большинство атак Арфирии, лишь подтверждало её выводы. Впрочем, зацикливаться на прекрасном девушке вновь не дал противник. Решив, что дальнобойные атаки против ходячего воплощения мастерства владения клинками уже недостаточно, Дикая Акума задействовала сам танк. К счастью, контролировать такой огромный венец древних технологий и защищать его оказалась не по силам даже самой Арфирии. Шанс. Нужно ему помочь. Скорее. Два доспеха мгновенно среагировали на изменившиеся приказы и ринулись в бреши в броне танка, при этом в разные. Снаружи оставался лишь Наблюдатель, не прекративший помогать девушке справляться со всевозможными песочными сюрпризами. Пока доспехи пытались попасть внутрь танка, где они начали бы зверствовать независимо от состояния техники, Элизабет вновь попыталась отвлечь врага от сильных участников группы и выстрелила из винтовки.

Что самое страшное в существе, чье безграничное прошлое обращается в прах перед его необозримым будущим? Жизненная сила, скажут одни - они не будут неправы, но они и не попадут в точку. Жизненная сила может приобретать разные формы. Один из механизмов самосохранения медуз - почти полное бессмертие. Особая их разновидность в состоянии превращаться в разновидность коралловых рифов и затем вновь возрождаться из этого состояния. Великолепно, жутко и прекрасно. Но это не вызывает того суеверного ужаса, какой просыпается в людях при виде настоящих чудовищ.
Другие скажут сила. И это будет в какой-то мере верно. Сила - великая вещь. Но сила тоже может происходить из разных источников. Сила приспособления, сила пожирать, сила выбирать - разные вещи. Некоторые из них вызывают восхищение, другие заставляют опасаться, но вот страх... настоящий животный страх... Нет. Его все еще нет.
Существо, чей возраст не ограничен должно вызывать суеверный ужас у всякого, кто встречается с ним потому, что такой огромный жизненный цикл подразумевает невероятный опыт, с которым мало что может тягаться на свете. Опыт, что выше всякой силы. Опыт, что противится всякой жизненной силе. Этот опыт - оружие с которым эфир справится не может. Даже в форме самой могущественной из жителей пустыни.
Даже приложив всю свою силу, даже настроившись убить своего противника, даже так она не смогла с ним справится за один удар. Ее выстрел - крик отчаяния. Она боялась. Больше не было трюков. Больше не было картинности. Она атаковала в лоб. Она ставила все на карту, надеясь, что ее враг не сможет справится с подобным натиском. И в этом была логика.
Если бы способности Сэлема ограничивались только мечами и предметами, если бы они только были настолько ограничены, то стратегия Арафии сработала бы великолепно. Если бы Сэлем был бы простым человеком, демоном, эспером... то и тогда эта стратегия могла бы сработать. К несчастью для повелительницы пустыни... наемник был всем этим, а так же был выше всего этого. Он сражался на машинах похожих на эту. Он воевал и видел, что делает такую махину по настоящему  беспомощной. Ни пробитый насквозь корпус, ни даже смерть всего экипажа не могли остановить десятки тонн железа. Настоящая цель лежит куда ниже.
- Арсенал. Форма Одинадцать. Нидхог - Пожирающий корни. - Два меча, что заменяли Сэлему ходули отсоединились от своего хозяина. Вращение вокруг своей оси, и затем резкое круговое движение вокруг хозяина, практически у самой земли. Мечи метили в гусеницы. Они метили в самое неприметное место, но самое уязвимое именно по этой причине - сочленение двух звеньев, в которое практически невозможно было попасть обычному человеку. Человеку, которым Веритас не был даже в прошлой жизни.
Это был стратегически верный шаг во всех отношениях. Без гусениц танк терял во всех своих атрибутах. Он терял в скорости, его сцепление с поверхностью было ниже. Он терял в маневренности - без гусениц песок должен легко находит путь в сочленения колес. Он терял в защите. Теперь, когда Арафии нужно было бы прилагать больше усилий для того, что бы удерживать машину в движении, она должна была бы ослабить песчаную защиту своей крепости еще сильнее. И в этом был бы ее главный прокол.
Сэлем не знал, удалась ли его затея. Он не знал, попал ли он. В пыли несущейся машины не так легко рассмотреть все. Однако... Мужчина знал, что он сам не собирался останавливаться на достигнутом, даже если получилось.
- Арсенал. Форма двадцать восемь. Галахад. Полная мощь. - еще одна команда. Клинки, резко оборвали свое движение и вернулись к владельцу. Сомкнувшись в крест, клинки вращались вокруг своей оси, как безумные. Всего лишь видимость - естественно. Этот щит служил отвлечением для всех, ведь настоящая сила, что защищала мужчину заключалась в телекинезе, который центрировался вокруг клинков, создавая стену между человеком и машиной. Но эта стена, основой для которой были клинки, не выдержит долго. Мечи не были рассчитаны на длительное давление такой силы. Когда они сломятся - вопрос времени. Но именно время и нужно было мужчине. Для следующего трюка нужно было подготовить сцену. Он был слишком уж особенным.
Циклоп смотрел на танк, без смущения, без страха, без сожаления. Не маска, не игра. Это было взаправду. Игра начиналась дальше.
- Должен признать, королева. Я впечатлен. Я сражался со слугами богов. Я побеждал их, как будто они были лишь пустым звуком. Они и были пустым звуком. Но ты... ты великолепна. И потому, я хочу что бы ты знала, что произойдет дальше. Ты должна это знать. - эмоциональные речи воина, который сражался всю свою жизнь. Искренние. Это было частью личности Циклопа. Но та лишь служила прикрытием для Сэлема. - Мой арсенал... Непокорная способность. Слишком своенравная. Но я люблю ее. Сила, что позволяет контролировать и усиливать любое оружие. Подходит для наемника. - чистая правда. По сути, Сэлем выдавал всему свету собственные мысли - расчеты, по конструированию одной из своих личностей. - Однако, он не лишен своих слабостей. Первая из них - для того, что бы максимально точно, быстро и конкретно представлять следующий ход, я должен называть свою следующую атаку. Так проще направлять эфир. Я могу делать это и мысленно, но это куда сложнее. Для чего-то комплексного приходится все же обращаться к словам. Во вторых... я могу использовать арсенал лишь на том, что я воспринимаю, как оружие. Даже если бы я хотел... я бы не смог подчинить себе этот танк. Потому, что для меня это все еще в первую очередь техника, а потом оружие. Если принять все это... то пойти на таран было мудрым решением. В конце концов... мои мечи, даже если смогут защитить меня на таком близком расстоянии, никогда не смогут атаковать на такой короткой дистанции... Так ты подумала? Что у меня нет другого оружия? -
Мужчина без одного глаза развел руки и глубоко вздохнул. Он делал короткие шаги вперед. Он делал шаги к танку и щиту, который медленно раскалывался. На лице "Циклопа" не было страха.
- Я прожил долгую жизнь. Я много воевал. Я много убивал. Я много раз находился на пороге смерти. И за свою жизнь я научил себя главному. Мое тело... Мой глаз, мои руки, мои ноги, моя голова, мои ногти и даже мои зубы, все это - мое первейшее оружие.
Левая рука легла на щит. Трещины покрывали клинки, пока эфир медленно перетекал из них в руки Сэлема, концентрируясь в кулаках. Все эти слова... отчасти они были для королевы пустыни. Отчасти. Но гораздо больше они были для тех, кто сражался рядом с ним на поле боя. Они должны были понимать, что за человек стоит перед ними. Они были понять "Циклопа", настоящего воина, живущего и умирающего с оружием в руках, что бы никогда не увидеть существо, что прячется куда глубже.
- Арсенал. Бесформие. Гекатонхейр. Бриарей. - Вся сила телекинеза Сэлема перекочевала в две руки. Он чувствовал, что не слабее Арафии. Он знал это. И потому он решил воспользоваться преимуществом и противопоставить песчаной королеве то, с чем она бороться в своей нынешней форме не могла.
Сила песчаной владычицы должна была быть разбросана. Она вынуждена была защищать весь танк, она должна была контролировать его, она должна была поддерживать песчаную буру. Весь ее эфир был разбросан в таком обширном пространстве, что невозможно было представить. Это было бы не под силу, ни одному существу, которое не обладало бы просто запредельным объемом силы. Такие подвиги - должны были ввергать в ужас любого...Но Сэлем уже сражался с противником, чья сила разваливалась в огромном пространстве. И самым простым выходом было... приложить одно усилие в одной точке, и ты победишь.
Мужчина не собирался просто сдерживать натиск, пока его союзницы атакуют. Он собирался поддержать их делом. Вся эфирная сила, вся кинетическая энергия, вся мощь в одной руке, в одном прямом, как стрела ударе. Ударе, который должен был открыть брешь. Брешь во внимание императрицы, брешь в ее собранности, брешь в ее уверенности. Она должна была понимать, если еще была жива, что ее единственный шанс - это направить все свои силы на "Циклопа". Она должна была полностью открыться для атак двух других. Она должна была проиграть.